Одноактный сценарий пьесы о войне о Великой Отечественной войне ТРОЕ ИЗ МИЛЛИОНОВ, автор Е. Каплинская, может быть включена в репертуар самодеятельного или профессионального театра.

Великая Отечественная Война на театральной сцене, важная и всегда актуальная тема. Представленная пьеса о войне не доставит сложностей режиссеру.

ТРОЕ ИЗ МИЛЛИОНОВ

Автор: Е. Каплинская

От автора:

«Пусть простится автору, что в основу сюжета пьесы положен случай, происшедший на фронте тысячу раз и рассказанный тысячу раз».

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

  • Лейтенант.
  • Шофер.
  • Марта.

Они — лейтенант и шофер — выходят одновременно из противоположных кулис, два человека среднего возраста, идут навстречу, как обычные прохожие на улице. Вот-вот минуют друг друга, почти не взглянув, но тот, что немного повыше, вдруг останавливается. Тут же останавливается и оборачивается второй.

Шофер. Товарищ лейтенант!

Лейтенант (смотрит). Да. Я так и подумал.

Шофер. Вот курьи ножки! —

Лейтенант. Курьи ножки…

Пауза. Со слабой улыбкой приглядываются друг к другу.

Шофер (широко размахнувшись, протягивает руку). Ну, лейтенант…

Лейтенант (пожимает протянутую руку). Не шуми. Вон паренек как посмотрел. Лейтенант — и в старой кепке, в нечищеных ботинках! С этими вот… волосами. (На секунду снимает кепку, голова почти лысая.)

Шофер. Ну и ну! А когда это я вас, товарищ лейтенант, в чищеных ботинках видел? Тогда…

Лейтенант. Все равно. Не удивляй паренька.

Шофер (весело). Ну чепуха, станет на нас паренек оглядываться! Тут кругом… есть на что поглядеть.

жил, большой был любитель на рыбалку ездить. Только одно смешно: нравится мне у костра песни петь. В пионерлагере еще эта привычка у меня выработалась. Но при рыбе петь нельзя. И теперь… тоже не запоешь. Так что с самого пионерлагеря при костре не удается мне песню завести. А хочется… эх как хочется…

Лейтенант (вдруг подняв голову). Тихо…

Входит Марта, в стеганом ватнике и брюках, заправленных в сапоги. На голове — пилотка. Вся одежда ей заметно велика, но аккуратно подтянута. Марта худенькая и чуть-чуть сутулится.

Шофер (вскакивает, негромко). Стой, кто идет?

Марта. Розетка. (Переводит взгляд на лейтенанта.)

Лейтенант (встает). Шнур. Слушаю вас.

Марта (вынимает из кармана и передает ему пакет). Вот.

Лейтенант (вскрывает пакет, пробегает глазами). Почему без сопровождающего?

Марта. Предпочитаю одна.

Лейтенант. Русская?

М а р т а. Там сказано.

Лейтенант. Немка?

Марта. Русская. Немка.

Шофер. Батюшки! Девчонка. Ну, смеху…

Лейтенант (прячет пакет). Хорошо. Как прошли?

Марта. Без затруднений.

Шофер (улыбается). А по-немецки-то знаешь?

Марта. Да.

Шофер. Они ведь… будто лают.

М а р т а. Я тоже.

Лейтенант. Я военный и не могу обсуждать приказ. Вас ознакомили?

Марта. Вполне.

Шофер. Сдается мне, будет большая удача. Как заслышат немцы-то девичий голосок, враз побегут сдаваться!

Лейтенант. Отставить.

Шофер. Есть отставить. Товарищ лейтенант, чай готов.

Лейтенант (Марте). Вы прибыли вовремя. Прошу к столу.

Марта. Я попросила бы без неуместных шуток. Лейтенант (удивленно). Чай вскипел. Это серьезно.

М а р т а. У нас нет времени.

Лейтенант. На этом газике командую я.

Марта подходит к костру, садится. Шофер и лейтенант садятся возле нее.

Шофер (разливает кипяток в кружки, достает из вещмешка хлеб и сало). Сейчас мы настроение поправим…

Лейтенант (Марте). Волен зи брод, шпиг? Марта (резко). Данке!

Шофер. Ого! (Покрутив головой.) Лает, курьи ножки!

Марта (вдруг обернувшись к нему, в упор). Что вы сказали?

Шофер. Я?.. Чего я?.. Это приговорка такая, курь…

Марта. Я расслышала. Не надо повторять. Лейтенант. Итак: хлеб, шпиг. Кипяток. Называется — чай.

Марта. Предпочитаете поужинать перед работой?

Лейтенант. Да. Веселее идет.

Марта. Комфортабельные условия. Лейтенант (протягивает ей толстый кусок хлеба). А как же. Почти передовая.

Марта (усмехнувшись). Почти…

Лейтенант вдруг закашливается, как бы снова поперхнувшись дымом.

Шофер (подает ему кружку). Запейте, товарищ лейтенант.

Лейтенант (пьет, Марте). Берите же хлеб.

Марта. Я сказала «спасибо». Это значит — не хочу.

Шофер. Ишь ты. А не мешало бы. Из фигуры один скелет.

Марта. Я хотела бы знать, мы будем работать или…

Лейтенант. Повторяю: на этом газике командую я.

Марта. Я знаю одного лейтенанта. Он командует ротой. Слегка западнее нас.

Лейтенант (жестко). Значит, мы можем спокойно поужинать.

Марта. Да. Вы можете спокойно поужинать.

Близкий разрыв снаряда. Шофер, пригнувшись, быстро гасит костер. Еще разрыв. Лейтенант хватает Марту за плечи, прижимает к земле.

Шофер Два… Три.

Разрыв снаряда. Тишина.

Марта (оттолкнув лейтенанта). Пожалуйста, без нежностей.

Лейтенант. Вечерний звон. Артиллерия почистила зубки.

Шофер. Ага. Хорошо, что не нами.

Марта (отряхивает телогрейку). Моему бы знакомому лейтенанту да ваши заботы.

Лейтенант (жестко). Вот что: ешьте быстро и начнем.

Марта (встает). Начнем.

Лейтенант (быстро дергает ее за руку, заставляя пригнуться). Я не давал команды вставать!

Марта (от неожиданности покачнувшись, почти падает рядом с лейтенантом). Как вы смеете?!

Шофер (негромко). Ты, девушка, не кипятись. Пришла к нам — наша теперь. Лейтенант-то лучше разбирается, что к чему.

Марта. Вижу, вы здесь удобно окопались! Хлеб, сало, когда люди гибнут! Когда кругом…

Лейтенант. Отставить разговорчики! (Резко закашливается и, пригнувшись, старается подавить кашель.)

Шофер. Не кипятись, девушка. Ты откуда такая горячая?

Марта. Выбрали себе тихую позицию! Думаете, я с вами тут сидеть буду? Лейтенант — четырьмя колесами командует! Когда другие…

Шофер. Ты откуда, спрашиваю, девушка? Родом-то откуда?

Марта. Лейтенант, если сию минуту…

Лейтенант (выпрямляясь). Идите в машину! Ну!

Марта. Я…

Шофер. Подсадить, что ли?

Марта быстро взбирается в кузов.

Лейтенант. Все, конечно, вам ясно?

Марта. Да.

Лейтенант (берет с платформы газика рупор и моток провода). Готовьтесь. (Отходит.)

Шофер. Товарищ лейтенант…

Лейтенант. За руль. В случае чего…

Шофер. Товарищ лейтенант, вы же…

Лейтенант (продевая руку в моток провода). За руль!

Шофер (умоляюще). Товарищ лейтенант…

Лейтенант. Все! (Пригнувшись и разматывая провод, уходит.)

Шофер. Эх, курьи ножки…

Марта (обернувшись). Что?

Шофер. Да с рупором пошел! Чтобы голос от нас отвести, на ничейную землю.

Марта. Вам же было приказано: за руль.

Шофер. А ты молчи! Чуть западнее нас… Что ты понимаешь.

Марта. Вы на меня голос не повышайте. Я понимаю только одно: если бы я была здоровым и сильным мужчиной, как он, я бы… на опушечке не отсиживалась.

Шофер (сплевывает, в сердцах). Ты, видно, и вправду немка.

Марта. Да! Немка! И поэтому я говорить им буду!

Шофер (отступая). Ну… Ну…

Марта. Я сражаюсь как могу, и все должны, все! Все! Не должно быть покоя, хлеба, сала, пока вот так…

Лейтенант (быстро вбегает, вскакивает на платформу). Приготовились!

Шофер скрывается за платформой, там, где предполагается кабина газика.

Марта. Есть!

Лейтенант. Давай!

Марта (говорит в микрофон, издалека доносится ее голос, усиленный установленным рупором). Дойтше зольдатен! Геноссен! Их бин айне дойтше… (Ее голос заглушается бешеной стрельбой автоматов.)

Лейтенант. Давай! Давай!

Марта. Варум зухен зи тот ин руссише вальдер?!

Разрыв снаряда. Потом ближе. Марта продолжает говорить в грохоте обстрела. Ее голоса почти не слышно.

Лейтенант (кричит). Стой! Рупор сняли! (Выпрыгивает из машины, бежит к кулисам.) Шофер (выскакивает из-за газика). Куда?! Лейтенант (на ходу). За руль! Пристрелят! Шофер (догоняет его). Я-. я пойду! Лейтенант. За руль! Хочешь, чтобы и ее… как Герберта?.. За руль — и полный ход отсюда!

Марта (вскакивает, кричит). Дойтше зольдатен! Нихт шиссен! Нихт шиссен!

Взрыв. Темнота. Тишина. Затем снова медленно возникает

свет.

Платформа газика чуть сдвинута, как будто это уже другое место, другая стоянка после бешеной езды под обстрелом. На платформе, скорчившись, спит лейтенант. Приткнувшись у колеса, сидят Марта и шофер.

Шофер. Вот так оно и приключилось с нашим Гер… бертом. Хороший был парнишка, хоть и немец.

Марта. Нельзя говорить «хоть». Это неправильно — «хоть».

Шофер. Эх, Марта, нам сейчас не до тонкостей. Стреляют-то в нас разве одни фашисты? И немцы тоже. Так уж война устроена, курь… (Обрывает.) Гм…

Марта (опускает голову). Я помню только… Нет, я ничего не помню. Наверное, только так кажется. Какой-то высокий серый дом… коричневая тяжелая дверь с блестящей ручкой, звериная лапа держит шар… Я, кажется, спала. Отец меня нес на руках. Потом — смешная деревенька, солнце, и снова ночь, лес… вот как сейчас. И все. Может быть, я сама все это придумала, когда родители рассказывали мне, как они перешли границу.

Шофер. Ага, вот, значит, чего. Партийные?

Марта. Конечно. Помню, как я пошла в первый класс и ребята смеялись. Я все слова коверкала. Дома мы говорили только по-немецки.

Шофер (сочувственно кивает головой). Ну и ну!

Марта. Как я хотела быть русской! Как злилась на свой неповоротливый язык! Как не выносила этого смеха!

Шофер. Ты, Марта, говоришь так, будто ребята со зла…

Марта. Нет. Это на самом деле было смешно. Но я этого не понимала, пока не научилась говорить, как они. Как вы…

Шофер. Э, в разговоре ли дело…

Марта. И в разговоре тоже. Язык помогает понять. Поэтому я сейчас здесь.

Шофер. Много ли они поняли из того, что ты сказала?

Марта. У меня есть еще отличный помощник— жизнь. Жизнь подтвердит им мои слова. Тем, кто еще не понял.

Шофер (вздохнув). Выходит, ты русская. По всему выходит.

Марта. Нет. Это я только в школе мечтала. А потом… в июне, я стала немкой. Я виновата. Я виновата!

Шофер. Да что ты, Марта. И помнишь-то всего серый дом.

Марта. Виновата! Люди убивают друг друга! Немецкая Марта виновата перед русской Мартой!

Шофер. Ну ладно, ладно… на-ка вот, хлебушка поешь, успокойся.

Марта. Нет.

Шофер. Чего — нет? Чего ты тут мне фанатика представляешь? Теперь силенки нужны. Вот они — в нашем хлебушке.

Марта. Я не поэтому… я…

Шофер. Потом разберемся. Бери-ка, ешь. Оформляй скелет. Ну?!

Марта секунду смотрит на него, потом берет хлеб и начинает торопливо жевать.

(С жалостью глядя на нее.) Ты где в школе-то училась?

Марта (перестав жевать). В Ленинграде. Шофер (встает). Гм… да. (Снимает с себя куртку, осторожно набрасывает на лейтенанта.)

Лейтенант закашливается во сне.

Марта (тихо). Что это… с ним?

Шофер. А ничего.

Марта. Он кашляет… как-то странно.

Шофер. Может, приснилось чего. Ты ешь, ешь. Марта. Скажите.

Шофер. Чего сказать?

Марта. Он болен?

Шофер. Да нет.

Марта. Это что… он только сегодня так кашляет?

Шофер. Я не женщина. Внимания не обращал.

Марта. Странный какой кашель.

Шофер. Чудная ты, Марта. На фронте, в ситуации вроде разбираешься, а на кашель внимание обращаешь.

Марта. Чудно другое: скажем, на фронте умереть от воспаления легких.

Шофер. Нет у него никакого воспаления. Давай ешь и спать ложись. Недолго уж осталось…

Марта. Откуда вы знаете, что это не воспаление легких?

Шофер (хочет отойти). Прямо мушиная липучка.

Марта. Вернусь в штаб, доло.

Шофер (быстро). Нечего тут докладывать. Нормально кашляет человек, и все. Воздух тут такой, болота кругом.

Марта. Вы не кашляете. Я не кашляю.

Шофер. Эх, курь… (Обрывает.) Иди, значит, в кабину. Все же там теплее.

Марта (настойчиво). Почему он кашляет?

Шофер. Ну кашляет! Имеет право! Иди в кабину.

Марта. Не пойду.

Шофер. Это почему же?

Марта. Не хочу. Имею право. Почему он не пошел?

Шофер. Ему там душно.

Марта. Что?

Шофер (растерянно и сердито). А, ладно с этими разговорчиками! Пойду и лягу, чем вас, чертей, уговаривать…

Марта. Скажите! Ну пожалуйста… (Негромко.) Очень прошу. Мне показалось, что-то я сделала не так.

Шофер (решившись, безнадежно махнув рукой). У него ранение было. Половина легкого нету. Знают они, в штабе-то. Он там им голову заморочил, пока хоть сюда, на этот газик, добился назначения. В госпитале-то ему дали чистую. И не приставай

ты больше. Ни ко мне, ни к нему… со своим знакомым лейтенантом. (Уходит за газик.)

Кашель постепенно затихает.

Марта сидит неподвижно, дожевывая хлеб. Лейтенант снова закашливается, тихо стонет, пытаясь во сне натянуть повыше куртку. Марта, обернувшись, смотрит на него. Затем поднимается, подходит к платформе, снимает ватник и укрывает им лейтенанта. Сама остается в пестрой кофточке с короткими рукавами.

Лейтенант (в полусне). А?.. А?.. Кто?..

Марта. Я, товарищ лейтенант. Спите.

Лейтенант (двинувшись беспокойно). Сейчас… сейчас! {Кашляет.)

Марта (подтыкает покрепче под его спину ватник и куртку). Все… хорошо. Так… теплее?

Лейтенант (открывает глаза). Теплее.

Марта садится возле колеса, обхватив себя руками, пытается укрыться от ветра.

(Осторожно.) Вы… А вам… удобно?

Марта. Нет.

Лейтенант. Я-. согрелся. Уже. Давайте поменяемся местами.

Марта. Я буду спать так.

Лейтенант. Я что-нибудь… крикнул? Во сне?

Марта. Нет.

Лейтенант (напряженно). Кашлял?

Марта (после паузы). Нет.

Лейтенант. Я больше не буду спать. Вы можете отдохнуть.

Марта. Хорошо.

Лейтенант. Это значит — ложитесь на платформе, как вам удобно. А я посижу.

Марта. Мне удобно.

Лейтенант. Ладно. Будем считать, что это правда.

Марта. Считайте на здоровье.

Лейтенант (после паузы). Вам нужно побольше есть. Вы ослабеете. Сегодня вы ничего не ели.

Марта. Я ела. Оформляла скелет.

Лейтенант. А?

Марта. Я говорю, что наврала. У меня нет никакого знакомого лейтенанта. Кроме вас.

Лейтенант. А у меня есть мама, бабушка и три сестренки.

Марта. Можно мне вам что-то сказать?

Лейтенант. Да.

Марта. Я хотела, чтобы вы согрелись и спали спокойно. А вышло, что я вас разбудила.

Лейтенант. Я никогда не был соней. И даже теперь, когда люди научились спать на ходу…

Марта. Значит, у вас легкий сон. Или вы много о чем-то думаете, а это мешает спать.

Лейтенант. Нет. Просто я не устаю.

Марта. Как… совсем?

Лейтенант. Совсем.

Марта. И ни о чем не думаете?

Лейтенант. Ни о чем.

Марта. Разве так можно?

Лейтенант. На данном этапе ситуация предельно ясна. Нельзя уставать.

Марта. А я вот… думаю… Все время. Тут — окопы, и там — окопы. Тут люди говорят на моем языке, и там — тоже на моем. А между окопами — смерть. Люди разрушают города, топчут урожай, взрывают плотины — все, что создавали трудом, все, без чего людям плохо. А где-то там, в своем замке, сидит Гитлер.
Лейтенант (осторожно поворачивается, пытаясь увидеть лицо Марты). Ну, Марта… ну… (Очень мягко.) А что это на мне за ватник?

Марта молчит.

(Встает, спускается с платформы, берет ватник и накидывает на плечи Марты. Садится рядом.) Ситуация ясная. Он должен исчезнуть. А мы — остаться жить. (Высвободив руку из-под куртки, неловко проводит рукой по волосам Марты.) А теперь — спать. Идите ложитесь. А то вы устали.
Марта (замерев). А вы?..

Лейтенант. У меня еще будет время уставать. После войны.

Тишина. Они не двигаются. Потом вдруг слышится едва уловимый звук, как бы хрип, и далекий, усиленный громкоговорителем голос с сильным немецким акцентом: «Русские зольдаты, бросьте оружие… ваша ситуация плохо, сдавайся в плен и остается жить… иначе получается котел…»

Марта и лейтенант резко вскакивают.

Марта. Дайте! Дайте мне микрофон!

Шофер (выбегая из-за газика). Товарищ лейтенант!

Лейтенант (бросаясь к рации). Сейчас…

Начинается резкая перестрелка.

Марта (вскакивает на платформу, хватает микрофон). Скорее!.. (Ватник падает с ее плеч.)

Лейтенант (шоферу). Жми к самому краю, к опушке! (Марте.) Пригнуться!!

Шофер. Есть! (Бежит за газик.)

Слышится шум взревевшего мотора. Перестрелка, которую покрывает голос: «Сегодня пять ноль-ноль германские войска вошли в Ленинград церемониальным маршем…»

Марта (вскакивая, кричит). Врете! Врете! Лейтенант. Пригнись! (Хватает ее за руку.)

Перестрелка становится оглушительной.

Марта (вырывая руку). Врете! Вре…

Резко обрываются все звуки. Абсолютная тишина. Марта медленно оседает на платформу. Лейтенант, замерев, смотрит на нее. Закрывается занавес. Из-за кулисы неторопливо выходят лейтенант и шофер.

Лейтенант. У нас в совхозе климат благодатный. Я уж и забыл, сколько у меня легких. Вот разве что ты припомнил. Оказывается, человек о человеке больше помнит, чем сам о себе.

Шофер. Как же нам забывать-то, товарищ лейтенант. (Улыбнувшись.) Сами видите, вон паренек на девушек оглядывается. А я так считаю: надо бы на вас.

Лейтенант. Нет. Пусть оглядывается на девушек. Только на девушек. (Приостанавливается.) Нy что, это сквер?

Шофер. Точно. Здесь, значит?

Лейтенант (оглядывается). Да. (Смотрит на часы.)

Шофер. Часто вы в город приезжаете?

Лейтенант. Не очень.

Шофер. Значит, совсем в сельские жители перешли?

Лейтенант. Пожалуй.

Шофер. Эх, курьи ножки! Теперь, значит, так: весь автопарк к вашим услугам. Если нужно чего — первым делом. Лично ко мне, раз я теперь начальствую.

Лейтенант (улыбнувшись). Обязательно. (Смотрит на часы.)

Шофер. И… детишек, значит, трое?

Лейтенант. Да. Три сестренки… (Вдруг, весь подтянувшись, делает шаг кому-то навстречу.) Вот.

Входит Марта. На ней широкий плащ, в руке — небольшая сумка с покупками. Увидев лейтенанта, радостно улыбается.

Шофер. Марта!

Марта (пристально смотрит на него, останавливается). Шофер… (Быстро протягивает лейтенанту сумку, затем этой же рукой обнимает шофера.) Шофер! Мой милый, хороший…

Лейтенант. Вот видишь, Марта… видишь…

Марта (оборачивается к нему. Становится видно, что второй рукав широкого плаща пуст и засунут в карман). И как же… мы теперь? Встретились — надо поговорить, надо…
Шофер (смотрит на пустой рукав). Вот, курь… (Обрывает.)

Марта. Курьи ножки! Курьи ножки!

Шофер. Фу-ты… а я… помню, не нравилось тебе.

Лейтенант. Он все помнит, Марта. Все. (Радостно.) Как это чертовски здорово устроено — человеческая память.

Марта (рукой проводит по лицу). Курьи ножки…

Шофер. Привык, никак не отучусь.

Марта. Да не надо, не надо.

Шофер. А почему тогда… ты не велела?

Марта. Тогда… (Спокойно.) Мама у меня в Ленинграде… в блокаду., все бредила: «куриные ножки…» Я до сих пор не знаю, почему именно куриные ножки. Хотелось ей съесть куриную ножку, что ли…

Пауза.

Шофер. Я тут совсем рядом… совсем недалеко живу… А?

Марта. Даже если бы за тысячу километров. За миллион километров. Это не имеет значения.

Шофер. Значит, пошли?

Лейтенант. Пошли.

Марта. Пожалуй, я тоже кое-что вспомню, шофер!

Лейтенант. Он теперь начальник автопарка. В начальство вышел.

Шофер (с торжеством). Вот курьи ножки!

Марта (улыбнувшись). Ладно, потом разберемся.

Шофер. Пошли!

Марта (обернувшись к лейтенанту, берет его за руку; нежно, негромко). Ты не устал, дорогой?

Лейтенант (обнимает за плечи ее и шофера). Не устал, родная. Пошли.

Они уходят со сцены прямо в зрительный зал. Их не провожает луч прожектора, и они как бы растворяются, исчезают, смешавшись со зрителями…Лейтенант. Я больше не буду спать. Вы можете отдохнуть.

© ТЁММИ: Авторские сценарии праздников

Подписывайтесь на наши группы социальных сетях, чтобы первым получать свежие материалы: